Приятного прочтения!

Глава 2.     Враги и друзья новой России

По-своему складывались   впечатления   о   большевистской революции у демократической интеллигенции.   Она также сразу же встала на сторону Октября, но подходила к его оценке иначе, чем. синдикалисты.

Чувства глубокой симпатии к Октябрьской революции выразил известный бразильский писатель-демократ Лима Баррето. «Русская революция,— писал он 14 июня 1918 г.,— потрясла не только троны, но и социальные основы нашего алчного буржуазного общества». Л. Баррето исходил при оценке Октября из соображений более философских и моральных, нежели социально-экономических и политических, хотя высказывался определенно и решительно за конфискацию собственности богатых, установление «сильной и энергичной власти парода». Он подходил к Октябрю с позиций историка, обогащенного знаштем опыта других революций и понимающего необходимость «начать в Бразилии свою собственную социальную революцию». Л. Баррето высоко оценил Октябрьскую революцию, видя в ней начало исторического процесса изменения мира. Именно по этой причине Л. Баррето закончил одну из своих статей, опубликованную в мае 1918 г., горячим призывом: «Славься, Россия!», а другую, написанную в марте 1919 г., начинал с признания, что весь мир, «как сильнейшим взрывом бомбы, был поражен идеями русской революции»4

Примерно так же смотрел на новую Россию и Хосе Инхенъерос. В статье «Моральные силы русской революции», опубликованной в 1920 г., он писал: «Русская революция стала символом нового сознания человечества и пробным камнем в различении сторонников паразитизма от сторонников труда. Все, кто желает «восстановить» аморальный капиталистический режим,—враги России; все, кто желает строить новый режим на новых, более справедливых моральных основах, являются ее сторонниками».

X. Инхеньерос при оценке Октября исходил главным образом из принципов гуманизма и философии этики. Он противопоставлял друг другу нравственные качества и мораль различных классов и социальных групп. Поэтому в его статье на первом месте стоят именно категории морали. Капиталистический строй, по мысли X. Инхенье-роса, является строем аморальным, безнравственным, лицемерным. И напротив, революционная Россия с ее справедливой формулой «кто не работает, тот не ест» представлялась X. Инхеньеросу безусловно «высшим идеалом этики и права»,  «новым моральным сознанием человека». «Многие невежественные люди, - писал Инхеньерос,- думают, что русская революция – это локальное явление, уже законченный процесс... Русская революция есть первая, экспериментальная фаза необходимого международного процесса; русский эпизод – это не исторически законченная революция, а лишь первый шаг начавшейся революции, ее нельзя ограничить рамками. ВериТЬ В РУССКУЮ Революцию, присоединиться ней - это значит верить в будущее, в справедливость и в моральный прогресс человечества Критическое отношение к ней в период борьбы доказывает отсутствие веры, это удел врагов: оговорки равны ее отрицанию, они более вредны, чем откровенное, открытое предательство» ".

Это мнение X